Под покровом ночи - Страница 19

Могла ли Роанна убить Джесси? Уэбб ненавидел их обеих и ненавидел себя. Когда Джесси выкрикивала грязные оскорбления, он внезапно почувствовал, что не вынесет больше ни минуты ее присутствия и что их брак подошел к концу. Что касалось Роанны, то вряд ли она была такой коварной и искушенной, чтобы подстроить сцену в кухне. Когда он взглянул на нее после обвинений Джесси, то увидел, что на лице ее отпечатались страх, смущение и ненависть.

Он знал, что Роанна и Джесси не ладили друг с другом и догадывался о причинах этой враждебности. Только слепой мог не заметить, как сильно он нравится Роанне. Он никогда не давал ей повода, не поощрял ее, но и не пытался образумить. Ему нравилось ее полудетское обожание, особенно на фоне постоянных сражений с Джесси. Он любил малышку Ро, но совсем не так, как она хотела, он любил ее как старший брат. Его огорчало, что у нее не было аппетита, что она не умела вести себя в обществе. Да и легко ли чувствовать себя вечным гадким утенком рядом с красавицей Джесси.

Поверила ли она той абсурдной угрозе Джесси, что та заставит Люсинду вычеркнуть его из своего завещания? Он знал, что все это пустой бред, но знала ли Роанна? На что она могла решиться, чтобы защитить его? Зачем она пошла к Джесси? Затем, чтобы уговорить ее не заставлять Люсинду изменять завещание? Но это не имело никакого смысла. Джесси набросилась бы на Роанну, как медведь на кусок мяса, выкрикивая еще более несусветные угрозы и оскорбления. А может быть, Роанна отважилась на еще более страшный и безрассудный поступок? Раньше ему и в голову не пришла бы эта мысль, но после того, как на лице Роанны промелькнуло то странное выражение, он не был ни в чем уверен.

Ему сказали, что Роанна первая увидела Джесси мертвой. Ей пробили голову каминными щипцами. Нет, нет, это не она. Роанна не могла этого сделать.

Уэбб сидел один в кабинете Боули. Нужно постараться привести в порядок свои мысли. Вне сомнений, он является главным подозреваемым. После той сцены, которая произошла вчера вечером между ним и Джесси, это подозрение имело под собой почву.

Пока еще его не арестовали, хотя перспектива ареста не очень волновала. Джесси он не убивал, и, если против него не будет сфабриковано каких-нибудь улик, нельзя будет доказать вину, и его скоро отпустят. У него столько дел. Ему удалось увидеть Люсинду лишь мель-. ком, но нельзя было не заметить, как она убита случившимся. Ее необходимо освободить от хлопот по организации похорон. Кроме того, Джесси была его женой, и он должен был сослужить ей эту последнюю службу, той девочке, которую он знал много лет, жене, которую мечтал в ней найти, но потерпел поражение. Несмотря ни на что, такой смерти она не заслужила.

Слезы наполнили его глаза и потекли между пальцев. Джесс. Красивая, несчастная Джесс. Он хотел, чтобы она стала его другом и партнером в делах, а она хотела совсем другого — брать, ничего не давая взамен. Удовлетворить ее желания не смог бы никто, и вскоре он перестал даже пытаться это сделать, А теперь она мертва, и ничего уже нельзя исправить.

Но Роанна? Могла ли она убить его жену? Имеет ли он право рассказывать Боули о своих подозрениях на ее счет или следует срочно отправить ее куда-нибудь подальше от дома?

Но он не в состоянии поверить в то, что Роанна могла убить Джесси. Она могла ударить ее, защищаясь, если Джесси набросилась на нее первая. Роанна

Была несовершеннолетней, и, если бы ее арестовали, судили и нашли виновной, ей бы не вынесли строгого приговора. Но даже легкое наказание может быть для нее роковым. Он был совершенно уверен, что Роанна — такая слабая и хрупкая — не вынесет и года в колонии для несовершеннолетних преступников. Просто прекратит есть и умрет.

Он представил, что сейчас происходит в доме. Его забрали в участок прежде, чем он смог с кем-нибудь поговорить, но то, что он увидел в эти короткие мгновения, четко запечатлелось в мозгу. Ивонн была настроена решительно, готовая до конца бороться за сына, но он и не ожидал ничего другого от своей умной и решительной мамы; Люсинда, окаменевшая от горя, Глория и Гарлен, напуганные и осуждающие. Он не сомневался, что они подозревают его, но это мало его волновало. И Роанна, совсем одна в дальнем углу комнаты. Она даже не подняла голову, когда он вошел.

Последние десять лет он был ее защитником и так привык к этому, что даже теперь, испытывая противоречивые чувства, не мог освободиться от привычной роли. И теперь здесь, в полицейском участке, ему нужно своим молчанием защитить эту девочку, которая, возможно, убила его жену, и неотвратимость выбора угнетала его.

Дверь внезапно открылась, и он выпрямился, поспешно стерев ладонью остатки слез.

Обогнув стол, Боули тяжело опустился в старое скрипящее кресло.

— Мне очень жаль, Уэбб. Я знаю, какой это удар для вас.

— Да. — Голос Уэбба был хриплым.

— Ничего не поделаешь, я должен исполнить свои обязанности и задать вам несколько вопросов. Правда, что вы говорили Джесси, что с радостью избавитесь от нее?

Уэбб подумал, что лучший способ прохождения этого минного поля состоит в том, чтобы говорить правду, кроме тех случаев, когда лучше не говорить ничего.

— Да, говорил. После того как потребовал развода. Я имел в виду, что согласен на любые условия.

— Даже на отказ от Давенкорта?

— Давенкорт не мой, он принадлежит тете Люсинде. Она принимает все решения.

— Джесси угрожала, что заставит Люсинду вычеркнуть вас из своего завещания? Уэбб покачал головой:

— Тетя не сделала бы этого даже в случае развода. Опустив подбородок на скрещенные пальцы, Боули изучал сидящего перед ним молодого человека. Высокий, сильный парень, настоящий атлет, он мог бы проломить череп одним ударом, но из этого еще ничего не следовало. Боули сменил тему.